Человек добивается успеха, прикладывая усилия к преодолению препятствий и прикладывая способности к служению потребностям других людей. Большинство людей думают об успехе как о чем-то, чего надо добиться; а на самом деле успех начинается с отдачи.

Генри Форд

СОЗДАНИЕ САЙТОВ ФОТОСЪЕМКА ЖИВОТНЫХ, ДЕТЕЙ, РЕПОРТАЖ.

12.02.2015

Курковицкий Пятогорско-Богородский женский монастырь
Волосовский р-он, Ленинградская область.

Пятогорский Богородицкий монастырь: сперва общежительный, на мызе Вохоново, а затем самостоятельный Вохоновский Мариинский монастырь,
в 1900 году был переименован в Пятогорский Богородицкий и переведен на нынешнее место.

Монастырь основан в 1899 году и функционировал до 30х годов. Потом монашек сослали в ГУЛАГ, а монастырь начал приходить в запустение. Сейчас от него сохранились ворота, фрагменты стены и несколько внутренних построек. В данный момент (2015) монастырь восстанавливается. Мы проезжали мимо него незапланировано. Поэтому просто несколько фото. Место живописное, интересное и очень хочется надеяться, что будет восстановлено.

КУРКОВИЦКИЙ МОНАСТЫРЬ
Источник: http://freeref.ru/wievjob.php?id=208656

Одним из самых ярких архитектурных достопримечательностей нашего края является Курковицкий Пятогорско-Богородский женский монастырь.
Его история началась недалеко от сегодняшнего месторасположения, невдалеке от станции Елизаветино. Сейчас мало что напоминает о стоявшем здесь, рядом с рокадной дорогой, общежительном Вохоновском женском монастыре. И мало кто может рассказать его историю, хотя монастырь существовал почти пол века и находился не в глухом уезде, а неподалеку от Петербурга, на расстоянии всего 25км от пышной императорской резиденции в г. Гатчина. А от Калитино - в 17км. До него можно было доехать по железной дороге, сойдя на станции Елизаветино, потом пройти 7 верст пешком.
Однако, с самого своего основания в конце позапрошлого века эта обитель была в Санкт-Петербургской епархии немноголюдной, небогатой и неприметной. Уже в первом её описании говорилось: "она не поражает глаз паломника величием храмов с золотыми куполами, нет в ней обширных палат и многочисленных келий, нет никакой внешней роскоши, но жизнь в ней полна труда, молитв и утешения". На последнюю особенность указывал и позже изданный справочник по монастырям: "Труд, систематический и неустанный, перемежающийся молитвой, составляет единственное занятие инокинь, наполняет всю их жизнь и является для них главным и почти единственным источником для добывания себе средств к существованию".

Действительно, монастырь был задуман как богадельня для больных инокинь и как скит Воскресенского Новодевичьего монастыря в Петербурге, который, находясь с середины 19 века на Московском проспекте, оказался со временем уже не загородом, а в окружении многоэтажных домов, фабрик, и подъездных железнодорожных путей. Игуменья Евстолия очень обрадовалась, когда в январе 1883 г. помещик Александр Платонович Платонов и его дочь Наталья Александровна подарили Новодевичьему монастырю 6.5 десятин соснового леса, расположенного недалеко от родовой усадьбы Вохоново. Платонов был порочным сыном графа Платона Зубова, известного фаворита Екатерины 2, и делал довольно успешную карьеру. С 1830 г. он владел Вохоновым, основанным в 1770-е, и много делал для украшения усадебного дома и парка. Согласно завещанию, его похоронили по соседству, на кладбище Вохоновского монастыря.

Работы по устройству скита начались в 1884 г., и ими руководила казначея Вознесенского монастыря - монахиня Аполлония (1828 - п. 1915), которой помогала её старшая сестра - монахиня Феофания, прежде неё принявшая постриг. Обе монахини получили в мирской жизни хорошее, в том числе художественное образование, и отличались большой энергией и организаторскими способностями. Был сразу установлен строгий монастырский порядок, основой которого стали молитва и труд, в чём пример показывали себе начальствующие скитницы. Надзирать над ходом работ была поставлена монахиня Паисия, нашедшая радушный приём в семье Платоновых. В феврале 1884 г. подаренный участок был распланирован и началась его расчистка: рубили строевые сосны, используемые для постройки келий и служб, к которой приступили 20 марта после водосвятного молебна. Прошло всего 3 месяца, и 3 июня в скиту закладывается деревянная церковь св. Марии Магдалины. В начале сентября в ней устанавливается иконостас, 14 сентября водружается крест, а через 2 дня происходит освящение. Следовательно, всё строительство и благоукрашение храма продолжались всего полгода. Одновременно к церкви были пристроены 2 небольших бревенчатых корпуса с 5 комнатами в каждом, где разместились сестры, прибывшие из Воскресенского монастыря, который финансировал все работы стоимостью в 70 тысяч рублей. Неподалёку о т келейных корпусов, где находились небольшие конюшня и коровник, людская и молочная изба с жильём для скотниц, баня и прачечная. Вся территория была окружена деревянной оградой, рядом с которой стоял домик для монастырского батюшки и его семьи. Автором всех этих построек был академик С. В. Садовников (1835 - 1906), архитектор Синода.

Так как новооснованный Вохоновский Мариинский скит подчинялся Воскресенскому монастырю, игуменьей стала настоятельница монастыря мать Евстолия, а после её смерти в конце 1886 г. ею была выбрана мать Аполлония, которая год спустя окончательно переехала в скит вместе с 13 монахинями, сложив с себя управление монастырём.
Мать Аполлония была первой помощницей м. Евстолии и надеялась быть её преемницей. Когда этого не случилось, обиженная м. Аполлония удалилась из Петербурга в лесной скит. Она создала в скиту образцовую иконописную мастерскую - наподобие той, что работала в Новодевичьем, - заказы в которую поступали не только из столицы, но со всей России и даже из Японии и с Афона. Писались как отдельные образа, так и целые иконостасы. Лики икон пишутся в полном согласии с иконописными подлинниками и весьма художественно; чеканная позолота наводится прочно и весьма изящно. Матушка Феофания положила начало мастерской по изготовлению хоругвей и риз. Ей пришла в голову удачная мысль - шить вместо парчовых золочёные ризы, когда шёлк золотился, как металлические предметы. Золотошвейным делом занималась в скиту монахиня Александра - под её руководством вышивались не только церковные, но и мирские вещи, как-то: мешочки, подушечки, платки. Перечисленные занятия обеспечивали благосостояние скита. В 1891 году одна живописная мастерская дала 3000 рублей дохода, но так было не всегда - через 7 лет этот доход уменьшился втрое. Чтобы поддержать обитель, значительные суммы давал богатый столичный купец И. М. Максимов. Стоит ли говорить, что скит полностью обслуживал также свои основные потребности. В швейной мастерской для сестёр шили одежду, в башмачной - тачали обувь. Не имея собственных больших угодий, скит арендовал у окрестных крестьян поле и луг, завёл пасеку, развёл прекрасный огород, а потом и плодовый сад. Было у сестёр несколько рабочих лошадей и десяток коров. "Постановка в молочной отрасли хозяйства, - говорится в описании обители, - может служить образцом и для богатых помещичьих хозяйств: так умело, так старательно ведётся дело... молочная пища в дозволенные дни является единственным подспорьем к хлебу, картофелю и каше. Продавать ничего не приходится, т. к. почти ежедневно имеется до сотни обедающих в монастырской трапезной и странноприимном доме".

В скиту не было определённого штата и точного распределения обязанностей среди сестёр. Через 7 лет после основания монастыря в нём проживало около 70 человек, но не все из них были монашествующими. Часть монахинь были переведены из Воскресенского монастыря по состоянию здоровья и по возрасту. Жило здесь также около 15 - 20 сирот, которых сестры обучали Закону Божьему, грамоте и рукоделию в небольшой школе. Для паломников имелась двухэтажная деревянная гостиница, которой, как и школой, заведовала матушка Екатерина. Богомольцами были в основном бедные крестьяне из окрестных деревень, которые, в большом числе, приходили в Великий пост. Особенно много богомольцев бывало 22 июля, в храмовый праздник, и 27 июля, в день св. Пантелеймона Целителя. Привлекали их, прежде всего, уставные монастырские службы в небольшой церкви св. Марии Магдалины. В час ночи колокол созывал в неё к утрени, которая длилась более двух часов. Затем, в течение дня, паломники могли вместе с сестрами молиться за обедней, вечерней или всенощной при "мерном, отчётливом чтении, совершаемом избранными чтицами, которое прерывается пением двух прекрасных хоров", стоявших на клиросе и на хорах. Долгие годы после освещения церкви службы в ней вел отец Петр Молчанов, заштатный священник из Олонецкой епархии. В его обязанности также входило "наставление в вере призреваемых монастырём сирот, обучение самих монахинь славянскому чтению и уставу богослужения". Помощником батюшки с 1894 года был молодой о. Иоанн Соколин. Он служил и при новом пастыре - прототипе Иоанне Николаевском, одном из ревностных пастырей Санкт-Петербургской епархии, переведённом в 1900 г. из села Рель.

Скитская церковь была неказистой и напоминала небогатые деревенские храмы. Четырёхугольное в плане здание, размером 8 на 5 сажень, было увенчано луковкой и имело одноярусную шатровую колоколенку с несколькими колоколами. Свет внутрь помещения попадал через 2 больших нижних окна и 9 меньших, находившихся под ними. По вечерам зажигалось большое паникадило, где вместо свеч горели лампадки. Уютно мерцали они в полумраке церкви, особенно в зимние, морозные вечера, усиливая молитвенное настроение. Сестры сами написали образа в иконостасе из тёмного дуба. На горнем месте находился большой образ "Вознесения Христова" в деревянной золочёной раме. Много икон, утвари, риз пожертвовали храму благочестивые лица, среди них дети А. П. Платонова. Ольга вышила ковёр, Наталья пожертвовала Евангелие в бархатном переплёте, Валериан - икону св. Марии Магдалины, ибо монастырь получил название Мариинский в память небесной заступницы - их покойной матери - Марии Антоновны. Хранились в обители и частицы Животворящего Креста Господня.

18/30 января 1889 г. указом Синода скит был обращен в самостоятельный общежительный монастырь, который ежегодно получал от Воскресенского монастыря 1200 рублей в виде пособия. Создание монастыря потребовало увеличение его земельных угодий, которые были чересчур малы. На помощь пришёл престарелый местный помещик - Егор Фёдорович Бабанов (1815 - 1902) - отставной писарь, который, в память о своей умершей дочери Лидии пожертвовал в 1893 году Вохоновскому монастырю землю на своей мызе Марьино, лежавшей от него в 18 верстах, дабы окрестные крестьяне имели возможность "посещать храм Божий", поскольку приходская Троицкая церковь в Пятой горе была закрыта из-за аварийного состояния. Пожертвование заключало в себе 177.5 гектаров со всеми находящимися на них строениями. Себе и жене Бабанов оставил только 33 десятины "у шоссейной дороги из Калитино по левую и правую сторону с правом пожизненного владения" и усадьбу Марьино. Обязательным условием дара была постройка церкви и монастырских помещений, а также поминовение в церкви покойной дочери дарителя, его самого и жены после смерти.
Когда м. Аполлония решила приступить к освоению нового места, в монастырской кассе было всего 4 тысячи рублей. Сперва были выстроены деревянный флигель с кельями для 20 сестёр и 2 часовни. Одна из них - у святых ворот - была 9 февраля 1895 года освящена архимандритом Лавры Исайей как церковь иконы Божией Матери "Утоли моя печали", которую в следующем году расширили боковым приделом во имя апостола Иакова Заведеева и мученицы Агриппины. В 1894 году был заложен главный храм новой обители, посвященный иконе Тихвинской Божией Матери, который - как и весь комплекс - возводился из дерева снова по проекту С. В. Садовникова, автора здания Троице-Сергиевого подворья на Фонтанке в Петербурге. Его дядя, П. С. Садовников, тоже был известным зодчим и в своё время занимался перестройкой имения Марьино, а отец - графиком, создавшим литографические "Виды Санкт-Петербурга и его окрестностей". В том же 1894 году митрополит Санкт-Петербургский Палладий, посетив монастырь, возвёл м. Аполлонию в сан игуменьи.
К ноябрю 1895 г. трёхпрестольный Тихвинский храм был подведён под крышу и через 2 года завершён одновременно с жилым двухэтажным корпусом, возведённым наполовину из камня, наполовину из дерева. Здание было завершено золоченой луковкой, вокруг которой располагались 8 малых главок, а над молом возвышалась двухъярусная колокольня. Согласно описанию, белый с позолотой, украшенный резьбой, иконостас (деньги дал купец П. С. Котов), шёл полукругом, имея в высоту 2 сажени. Образа в нём были "трудов сестёр монастыря". В 1898 году в новой обители были выстроены святые ворота, ограда, одноэтажный деревянный дом, конюшни, баня, сарай и водокачка, заложен ещё один флигель. Наблюдала за постройкой монахиня Екатерина (Вильде), помощница настоятельницы. В том же году, 20 и 21 сентября, Тихвинский храм с боковым приделом Архистратига Михаила был освящён епископом Ямбургским Вениамином в присутствии Иоанна Кронштадского, и к осени в Марьино переехали иконописная мастерская, священник, диакон и 55 сестёр. Через полгода, 25 февраля 1899 г. Преосвященный диакон Ямбургский освятил придел Всех святых. "В Марьино, - писала сама м. Аполлония, - главное богослужение, главные занятия, главное хозяйство, и управление главное должно быть здесь".
В Вохоново осталось 40 сестёр, 21 монахиня и 19 послушниц. Мать Аполлония предложила новопостроенный комплекс назвать Вознесеннко-Мариинским монастырём, а в Вохоново сделать киновию, то есть его филиал.

Синод принял это предложение и своим указом от 24 августа 1899 г. постановил "перевезти Вохоновский монастырь в Марьино и назвать его Пятогорско-Богородицким, а Вохоново вернуть как ферму Воскресенскому монастырю в Санкт-Петербурге, который уступил новому монастырю для переноса рисовальный корпус, церковь, столярную мастерскую и дом священника". Уступка относилась к строениям, которые надлежало перенести в Марьино из Вохоново, но, судя по всему, они остались на прежнем месте, а Вохоновский монастырь вскоре снова получил статус самостоятельного. Оба монастыря - Пятогорский и Вохоновский - были нештатными и общежительными, но оба несли "просветительную миссию среди окружающих эстов-лютеран".

Своё название "Пятогорский" новый монастырь получил от расположенной в окрестностях старинной помещичьей мызы "Пятая гора", а другое обыденное - "Кикеринский" - от близлежащей железнодорожной станции, где ему принадлежала деревянная Казанская церковь с колокольней, освящённая 3 июля 1903 года архимандритом Иосифом из Александро-Невской лавры. Место для храма пожертвовал Медынцев, образа снова написали сестры. Эта церковь в 1907 г. сгорела, в огне уцелел только образ Спасителя. 6 июня следующего года архимандрит Макарий, настоятель Александро-Невской лавры, заложил новый храм, средства на который пожертвовал местный житель - Н. А. Пожидаев, любимый камердинер Императора Александра 3. Этот же архимандрит 21 июня 1909 г. освятил деревянное здание, выстроенное по проекту архитектора В. А. Воротилова, который возглавлял Общество благоустройства дачной местности "Кикерино". Эта восстановленная церковь была освящена как Преображенская и до наших дней не дошла - её разрушили, по-видимому, в 1930-е годы.
Со временем сестёр в монастыре становилось всё больше и он продолжал расширяться, очевидно, по проекту того же Садовникова. В 1901 г. была выстроена деревянная двухэтажная школа для девочек, в следующем - такая же гостиница и водокачка, в 1906 -больница, к которой с северной стороны примыкала каменная однопрестольная церковь св. великомученика Пантелеймона, освящённая 15 июля 1906 года викарным епископом Кириллом Гдовским. Внутри храм был украшен живописью по трафарету и имел хоры. Освящался он 5 большими окнами. Больные могли попасть в него, не выходя на улицу. В это время в штате монастыря числились 3 священника и 2 диакона. Работали иконописная, золотошвейная и золотильная мастерские. Настоятельницей Вохоновского монастыря была с 1906 г. её насельница - игуменья Паисия, а в 1917 - игуменья Вера, а Пятогорским до 1-й мировой войны по-прежнему управляла мать Аполлония. Духовно его окормлял престарелый прототип Иаков Эпиктетов. Весной 1917 г. игуменья Вера просила Синод выдать 55 тысяч рублей на капитальный ремонт обветшалой монастырской церкви. Предполагалось переделать крышу, барабан, сделать брандмауэры. Однако из-за обстановки в стране пришлось ограничиться лишь ремонтом крыши и стропил. В сопроводительном письме игуменья указала, что монастырь "пользуется большой симпатией всего Гатчинского и Царскосельского округа и нередко посещают нас богомольцы из народа, приходя пешком иногда за 30 вёрст". В августе каждый год из Гатчины сюда приходил крестный ход трезвенников.

После большевистского переворота большая часть земельных владений была национализирована, и у Пятогорского монастыря осталось всего 58 десятин, 2 из которых занимало монастырское кладбище. Отняты были и некоторые постройки, в которых разместились советские учреждения. Монахини и послушницы - их в 1921 году было 191 человек, продолжали заниматься налаженным хозяйством, хотя "за неимением материала половина мастерских была закрыта". Когда началось обновленчество, обитель в Вохоново во главе с игуменьей Сусанной (с 1918 г.) осталась верной Патриарху Тихону. 20 января 1920 г. в монастыре служил митрополит Вениамин, будущий новомученик.
Хотя местные власти постоянно притесняли и придирались к сестрам, Вохоновский монастырь всё-таки продолжал действовать до 1930 г., когда настал час его окончательного закрытия. Власти организовали в монастыре совхоз "Делегатка", но церковь оставили монахиням. 16 сестёр вместе с игуменьей Ангелиной (Яковлевой), бывшей купчихой, поселились в соседних деревнях: Вохоново, в Новосёлках, Алексеевке. В частности, игуменья с келейницей Варварой (Трофимовой) жила в Алексеевке. Крестьяне помогали провизией сестрам, которые продолжали обслуживать монастырскую церковь, где в эти годы служил отец Иоанн Спицын, и петь в ней на клиросе. Власти обвиняли сестёр в развале колхозов в округе, ибо они "ходили, якобы, нарочно рваными и жаловались на голод..., говорили о гонениях, плохой работе колхозов".

Все 17 монахинь были арестованы 18 февраля 1932 г. и приговорены к ссылке. Среди них были сестры, проведшие в монашестве по 40 - 50 лет: Лидия Петровна Зубарева, Нина Николаевна Леонтьева, Дарья Богдановна Богданова, Евдокия Игнатьевна Лукьянова, Саломея Николаевна Абрамова. Кикеринский монастырь был разогнан в 1928 г., но окончательно ликвидирован тоже в начале 1930г., когда всех монахинь из него выселили. 13 сестёр переехали в деревню Калитино. Некоторые - в Кузьмино под Царским Селом, где их окормлял отец Алексий Кибардин, настоятель Феодоровского собора и последовательный иосифлянин. 3 монахини: Герасимова, Фомина и Кушке поселились в Стрельне, стараясь "не быть заметными и ничем не выделяться". Отец Алексий привлекал монахинь и к обслуживанию своего собора, ибо некоторые были сторонницами митрополита Иосифа (Петровых). В их числе находилась Анастасия (Куликова), жившая в монастыре в 1926 - 1927 г. г. и служившая позднее келейницей у архиепископа Гдовского Димитрия (Любимова). Часть монахинь Кикеринского монастыря, укрылась на подворье в Гатчине, где ещё в 1896 г. местный купец Кузьма Карпов отдал под него деревянный дом, в котором была устроена в следующем году временная церковь с двумя престолами. Временная деревянная церковь в Гатчине была заложена 24 июля 1896 г. отцом Василием Левитским из Мариенбурга, а освящена 6 и 7 августа того же года епископом Гдовским Назарием. При этом в подворье жило около 30 сестёр. 23 июня 1905 г. (по проекту Л. М. Харламова и Л. Л. Барышникова) разрешено было возвести на подворье каменную трёхпрестольную церковь, которую 8 октября 1914 г. освятил епископ Нарвский Геннадий. Строительство обошлось в 200 тысяч рублей, но снаружи не было ещё полностью завершено. Иконы написали монахини. 9 октября того же года настала очередь правого придела св. Александра Невского, а 7 декабря - придела св. Николая. Осенью 1918 г. в подвале освящён ещё один придел. В это время на подворье жило 5 монахинь и 16 послушниц. Священником в храме до революции служил отец Алексий Благовещенский. Прихожанкой этого xpaма была, проживающая неподалёку, известная подвижница Мария Гатчинская (Лидия Александровна Лелянова, 1874 - 1932), имевшая великий дар утешения страждущих. В 1922 г. здесь она была пострижена в монахини архимандритом Макарием.
В 1929 г. Покровское подворье, в котором было 50 сестёр, было закрыто, но часть монахинь (18 человек) осталась жить "по прежним правилам, только сняли с себя монашескую одежду" в подворском доме или по квартирам, в частности, у бывшего статского советника А. А. Епанича. Двадцатка платила им ежемесячно 200 тысяч рублей за обслуживание Покровской церкви.

После высылки игуменьи Феофании старшей на подворье стала м. Тафита (Евдокия Максимовна Максимова). Согласно её показаниям, "в апреле или мае 1931 г. часть монахинь была выселена из подворья, и я вместе с 3 монашками поселилась жить около монастыря, чтобы не порывать связи как с церковью, так и с остальными монашками… На праздник Покрова собрались монашки всех закрытых монастырей… Высланную игуменью священник поминает во время службы". Гатчинских сестер тоже арестовали 18 февраля 1932 года и тоже сослали в Казахстан или Среднюю Азию, т. к., по мнению чекистов, они "пытались всяческими способами противодействовать и мешать делу социалистической стройки".

Сегодня за сохранившейся оградой и святыми воротами Пятогорского монастыря можно увидеть очень печальное зрелище - большинство двухэтажных монастырских построек полностью или частично разрушено. Уцелели, да и то в сильно изменённом виде, лишь 2 храма: Божьей Матери "Утоли моя печали", и Тихвинской Божьей Матери. С недавнего времени в первом здании отведено помещение для часовни, в которую служить приезжает священник Сергий Городенский, настоятель Никольской церкви в Кикерино. Несколько лет назад был возвращён, отремонтирован и начал действовать большой подворский Покровский собор в г. Гатчина. А по соседству с монастырём находилась ещё одна усадьба - Губино, созданная в середине 19-го века коллежским советником Алексеем Яковлевичем Афанасьевым. Она вписывалась в чёткий прямоугольник, ограниченный рядами деревьев. Большую часть усадьбы занимал каменный двухэтажный дом, хозяйственный двор с людской, амбаром, скотным двором, конюшней, баней и дачами. В другой части находились сад, небольшой парк, огороды. В настоящее время сохранились усадебный дом, реставрируемый сейчас под приют и часть хозяйственных построек в запущенном состоянии с практически высохшим прудом...

Трудно предугадать, как в дальнейшем сложится судьба бывшей Кикеринской обители. Было бы прекрасно, если бы о ней вспомнил возрождающийся Новодевичий монастырь в Петербурге, который в своё время участвовал в основании и созидании сначала Вохоновского, а затем и Пятогорского монастыря. Если бы здесь снова - как это было 100 лет назад - поселились сестры из Новодевичьего монастыря, то можно было бы надеяться, что недалеко от Петербурга опять появится место благочестивого и молитвенного уединения, а также православного влияния на окружающее население, которое духовно одичало за долгие десятилетия государственного атеизма. Кто знает? Ведь история хоть когда-нибудь, да повторяется…

Об авторских правах
Использование любых фотографий и рисунков с этого сайта в коммерческих целях
(сайты, печатные издания, рекламные макеты, дипломы и т.д.) без согласия автора - запрещено.
Если Вы хотите опубликовать что-либо из представленных работ на своем форуме
- это можно сделать только при соблюдении следующих условий:
- фото (рисунок) берется как есть (не кадрируется, не изменяется масштаб и качество);
- обязательное указание автора и активная ссылка на этот сайт. http://laitiona.ru/
Не забывайте: у каждой работы есть владелец, а ваши сайты, как правило коммерческие

  Александрова Инна  -  Россия, Санкт-Петербург - laitiona

моб. тел. +7 911 906 92 70

CopyRight2006 Дизайн и фотографии Александрова Инна - laitiona
При использовании материалов с сайта ссылка на сайт обязательна
http://laitiona.ru